Чудо

Автор: Роман Евстифеев | 27 Ноября 2014

Молодежь на встречах часто спрашивает, а были ли в вашей жизни удивительные моменты, даже чудеса, и я обычно говорю, что нет, ничего такого не было, все довольно предсказуемо и скучновато, но сегодня расскажу, пожалуй, про одно единственное чудо, которое приключилось со мной и наложило определенный отпечаток на мою судьбу.

Итак, дело было году в 87-м, в прошлом веке, то есть. Где-то между Ростовом и Таганрогом сходили мы веселой компанией с поезда. Ехали мы в археологическую экспедицию, ехали издалека, везли кучу рюкзаков, палаток, спальных мешков и сопутствующих вещей. А стоянка поезда на нужной станции Недвиговка была всего две минуты. Причем, как водится, без всякой платформы. Вот за эти две минуты десятку человек надо было не только выпрыгнуть из вагона, но и по возможности аккуратно покидать вниз все свои тюки.

Так все, в общем-то, и было, пока не пришла, наконец, моя очередь эвакуироваться. Я замыкал нашу группу, проводник уже поднялся в вагон и готов был к отправлению поезда, когда я еще выкидывал свой рюкзак вниз, с почти двухметровой высоты, и, схватив упакованный спальный мешок, только приготовился прыгать, как вдруг прямо из серого мешка, перевязанного какой-то бечевкой, показалось стеклянное дно и под воздействием непреодолимой силы тяжести вниз предательски полетела бутылка водки. Надо сказать, что я ее припрятал в мешке, чтобы не поддаться искушению использовать в долгом путешествии и сохранить до самых тяжелых экспедиционных дней, припрятал - и, конечно, благополучно забыл. И вот оно все вышло наружу, буквально и зримо, стремительно направившись к земле. А на земле в этот момент были шпалы, рельсы, крупный гравий и камни. И мои товарищи, которые отошли несколько в сторону и никак не успевали даже протянуть свои руеи, не то что добежать до возможного места падения.  Бутылка еще находилась в воздухе, а мы с проводником, сверху, и спустившиеся на твердую почву мои товарищи, снизу,  завороженно следили за траекторией важной посудины, гадая, куда она приземлится. Конечно, то, с чем неминуемо должна была встретится стеклянная бутылка внизу, после почти двухметрового полета, не оставляло ей никаких шансов выжить в качестве бутылки, не превратившись в осколки и не окропив окружающий индустриальный ландшафт дорогой нам жидкостью. Но за те сотые доли секунды, что бутыль была в воздухе, добрый десяток человек искренне и истово желали ей опуститься, ну хотя бы на гравий, хотя бы на жесткий крупный гравий... Но бутылка не послушалась и прямиком отправилась в железную рельсину.

Она неслась вниз с бешеной скоростью, прямо как выскочила из мешка, дном к низу, так и летела и так и долетела до земли и впаялась прямиком в железный рельс, без каких-либо заметных попыток улететь в сторону не то что гравия, даже в сторону шпалы или камней. Один миг - и немного отклонившаяся от вертикали бутылка ударилась о твердый металл ребром своего круглого стеклянного дна. Рельсина громко зазвенела  - бом-м-мм-ммм! "Бомммм" - отозвалось в наших сердцах и душах, но никто даже не успел зажмуриться, никто не успел отвести глаза от этого жуткого зрелища. Бомммм - пропела в ответ рельсине бутылка... и, отскочив немного вверх и вбок, мягко улеглась на гравий. Целая и невредимая!

А я уже летел ей вослед, с двухметровой высоты, и, приземлившись рядом, быстро поднял и спрятал в свой рюкзак, как будто так и должно быть, как будто бутылки у нас хоть и летают и бьют по рельсам, но чтобы разбиваться - ни-ни и никогда. Сверху на меня и на место падения глядели удивленные глаза проводника, а рядом со мной были верные товарищи, которые, я знаю, в случае иного исхода ситуации заклеймили бы меня вечным позором, но теперь, теперь, смотрели на меня с восхищением и даже каким-то трепетом. Вся сцена с падением бутыли и ее чудесным спасением длилась одно мгновение, почти в полной тишине, ни криков, ни вздохов. Раз - и все. Только рельсина глухо звенела еще несколько секунд, да мы полсекунды постояли как бы в оцепенении. Когда рельса затихла, я уверенно глянул в глаза моих товарищей, пожал плечами и быстро одним движением надел рюкзак. Не задерживаясь и также молча мы отправились к месту дислокации экспедиционного лагеря.

Больше чудес в мой жизни не было.

Всё переживем

Автор: Роман Евстифеев | 31 Октября 2014

Молодежь уже не помнит, но, Боже мой, какие только запреты мы уже не переживали!

Помню, в середине 80-х вернулся я после службы в Советской армии в свой родной городок, здоровый и сильный, и поскакал в винный магазин. Магазин - это громко сказано, конечно. Закуток какой-то был в торце дома, помещение метра два на полтора, окошечко одно, там водка за стеклом, спички, курево - вот и весь ассортимент. В магазин - не войти, очередь огромная, просто туча людей, жужжит, бурлит, прям как в Фейсбуке сейчас, ну, или Вконтакте. И занимаются тем же, примерно, то есть болтают о том, о сем. И, одновременно, к окошку продвигаются, заветному. То есть, по-моему, намного полезнее время проводят, чем нынче в твиттерах и прочих живых журналах.

И вот я такой, в плаще и в шляпе отцовской, в очередь вклиниваюсь и чинно продвигаюсь, как все, слушаю, впитываю, так сказать, общественные настроения, на лезущих без очереди покрикиваю (за что пару раз по шляпе схлопотал, но не сильно). И вот, через какое-то время, аккуратно очередь поднесла меня, здорового и двадцатилетнего, к окну вожделенному. На котором бумажка висела, Постановление Совмина СССР, от 7 мая 1985 г. № 410 "О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения". В п.15 которого черным по белом было написано "Запретить продажу спиртных напитков лицам, не достигшим 21 года". И продавщица жизнью и запретами озлобленная, глянула на меня маленькими своими глазками, пальцем в пятнадцатый пункт тыкнула, и громко выплюнула: "НЕПРОДАМ!!!!". На всю очередь. Все так в меня и вперились. И как был я, в плаще и в шляпе помятой, так и пошел прочь я оттуда. С мыслями разными в голове вместо бутылки, мол, как Родине служить - так пожалуйста, с 18-ти лет будьте любезны. А как водочки купить - так жди еще год, не дорос, значит, солдат.

Не выпил я в тот день, провел вечер за книжками, потом институт закончил, на госслужбе поработал, защитил диссертации всякие, и стал доктором наук в итоге. Все хорошо закончилось, вроде. Но унижение это и взгляды сочувственные и злорадные помню до сих пор.

А запреты мы переживем, не в первый раз, чай...